«Я НЕ ХОТЕЛА СТАТЬ ОПЕРНОЙ ПЕВИЦЕЙ...»

Она также преподает в консерватории Сиднея, знакомя студентов других национальностей с армянским песенным искусством. Выступала с сольными концертами в Армении и ряде зарубежных стран, в программу наряду с европейскими композиторами были включены Комитас, средневековые духовные песни, произведения армянских композиторов. Аракс Мансурян - также прекрасно интерпретирует произведения своего брата - Тиграна Мансуряна. В 2014 г. впервые оперная певица вместе со своими австралийскими воспитанниками посетила Арцах.
Представляем наше интервью с известной певицей.
- Ваши родители назвали Вас именем главной армянской реки. Говорят, что имя человека непременно связано с его внутренним миром. Согласны ли Вы с этим?
- Никто и никогда не задавал мне этот вопрос: вы очень правильно подметили. Мне очень нравится мое имя. Ну, во-первых, оно чисто армянское, и, когда мои студенты спрашивают, что означает Аракс, я с гордостью рассказываю им. Я говорю, что Аракс - наша река, которая находится на границе, и поясняю, что находится по ту сторону реки и с чем нас разделяет Аракс.
- А также объединяет...
- Правильно, также объединяет, почему бы и нет?.. Это имя дал мне отец: он был большим патриотом. Именно поэтому с четырьмя детьми он и переехал из Ливана в Армению, причем, в те тяжелые годы - в 1947 году. Нас поселили в Артике, нет, еще дальше - в Пемзашене. Я была маленькой и ничего не помню: старший - Тигран, потом - Мгер и Сона, я - самая младшая. Думаю, что дать мне армянское имя - было обдуманным шагом отца.
- А также - всем другим детям. Давайте поговорим о корнях и семейном воспитании.
- Мои родители были сиротами. Их родителей убили во время геноцида, оба они выросли в приюте. Отец был из Тигранакерта, мать - из Мараша. Их союз состоялся в Ливане. Мать росла в американском приюте, отец - кажется, в Алеппо. Отец умер очень рано - в возрасте 46 лет. Мать прожила до 93 лет и рассказывала, как соседи сожгли ее отца и как она (на закорках матери) спаслась вместе с братом и сестрой. Отец был ревностным защитником армянского языка, и если в нашу речь прокрадывалось какое-либо чужеродное слово, нас ожидало наказание, причем, наказывал он взглядом. В таком же духе я воспитывала своих детей - Шушан и Мариам: семейная традиция продолжается.
- Какие еще традиции отчего дома Вы пытаетесь сохранить в своей семье?
- Прежде всего, патриотизм. Мои родители пели: в приюте они пели также в хоре - мать была в приюте для девочек, отец - в приюте для мальчиков. Насколько мне известно, на представлении, где выступал мой отец, присутствовала моя мать, и она влюбилась в голос отца. И их союз состоялся на музыкальной основе. Отец мечтал перевезти нас из Артика в Ереван, так как очень хотел видеть своих детей в сфере искусства. И так как Тигран был старшим в доме, отец был очень привязан к нему, я была самой маленькой и наслаждалась большой любовью отца. Я до сих пор чувствую тепло отцовских рук.
- Родители ориентировали Вас в вопросе выбора специальности?
- Нет, они нам предоставили свободу выбора. Однажды я из школы пошла в училище имени Романоса Меликяна - сдавать экзамены. Я сдала их на «отлично» и поступила. Пришла с работы мама, и я ей сказала, что поступила. Куда? - спросила мать. - В училище, говорю я. «Молодец, дочка», - и только.
- С чего началось Ваше вступление на музыкальную стезю?
- Я была еще в детском садике, в возрасте 5-6 лет. Я мало что помню из моего детства, помню наш дом, родителей, мы - четверо детей в одной комнате - в Артике, помню холодную землю, снег по колено, наш детсад, где перед тем как уложить спать нас выводили в сад, и я ждала, когда воспитательница скажет: «Араксик, спой что-нибудь». Если не говорила, я плакала. Сколько раз она спрашивала, почему я плачу, и слышала тот же ответ - потому что не спела. Воспитательница смеялась. Помню, там был небольшой ручеек (его журчание я тоже помню), все дети садились подле него, а я стоя пела армянскую народную песню, но не помню какую.
- Это были песни, которые пели в семье?
- Да. Мне было 8-9 лет, когда мы переехали в Ереван, я продолжила свою учебу в школе, а в 17 лет поступила в училище, потом - в консерваторию. Признаться, я не хотела стать оперной певицей. Я мечтала стать камерной певицей, поступить на радио, петь вместе с симфоническим оркестром. На телевидении был цикл передач «Клуб армянской песни». Там я пела наши старинные песни, которые были не обработаны, просты, в своей первоначальной чистоте. Потом уже - Комитас. Я была первой исполнительницей многих песен Комитаса. Комитасовед-музыковед Роберт Атаян почему-то обращался именно ко мне, чтобы я спела все новонайденные песни. Мы не раз выступали вместе с концертами, когда он находил новую песню - «Зуло» или «Марона, кайне» («Постой, это Маро»), которых тогда не было в первом томе. Однажды он позвонил мне: нашел фрагменты из оперы «Ануш», и пригласил к себе домой. На следующий день я стала готовить фрагменты из оперы, которые мы представили в Доме-музее Ов. Туманяна.
- В чем уникальность «Ануш» Комитаса?
- Великий Комитас считал, что оперу должен исполнять ансамбль народных инструментов, а не симфонический оркестр. Когда были выявлены фрагменты оперы «Ануш» Комитаса, говорили, что Тигран Мансурян должен продолжить эту оперу, но этого не произошло...
- Как сказал как-то сам Тигран Мансурян: «Брошенную Комитасом перчатку никто из нас не сумел поднять».
- Правильно, думаю, что и Тигран не захотел бы продолжить.
- Откуда у Вас любовь к классической музыке?
- Дома мы слушали классическую музыку. Отец очень любил слушать Шопена, у нас были большие пластинки, «Токата Фуга» Баха. Помню, иногда отец любил включать их, сидя на балконе со стаканом вина... Эта картина до сих пор стоит у меня перед глазами - отец сидит на балконе, перекинув ногу на ногу...
- Давайте поговорим о дальнейших успехах: Комитас, а дальше?
- После Комитаса ... после - нет, все есть одновременно с Комитасом, Комитас всегда есть, даже теперь мои студенты поют Комитаса, в программе их экзамена обязательно есть Комитас. Параллельно, были и оперные представления. В годы, прожитые в Ереване, когда я была занята в опере, ежегодно два-три раза у меня непременно бывали концерты, я выезжала с концертами в разные страны. Я записала свой диск во Франции, в Лионской опере мне предоставили студию (об этом я никогда не говорила, а теперь вдруг вспомнила), и я записала 18 песен Комитаса, это было в 1993 году.
- Что нужно женщине для счастья?
- Только любовь. Любовь - это и забота, внимание, оценка, это - все. Как можно жить без любви - любви к природе, музыке, людям, детям, любви вообще.

Вела беседу
Меланья МИЛОНЯН