ВИДНЫЙ ДЕЯТЕЛЬ АРЦАХСКОГО ДВИЖЕНИЯ

В данной статье речь пойдет о народном депутате ВС СССР (1989-1991 гг.), члене Национального Совета НКАО, председателе благотворительного союза «Амарас» Борисе Дадамяне и его деятельности.

В мае 1989 года на 1 съезде народных депутатов СССР своим пламенным выступлением с высокой трибуны Кремля он впервые публично представил тяжелые последствия дискриминационной политики Азербайджана в социально-экономической и национально-культурной сферах НКАО и потребовал изменить противозаконное сталинское решение Кавказского бюро ЦК РКП(б) от 5 июля 1921 г., восстановить полномочия партийных органов и органов местной власти НКАО и для регламентации процедуры воссоединения НКАО с Арменией создать специальную комиссию Верховного Совета СССР. Подчеркнем, что после этого выступления ему долго аплодировал Андрей Сахаров и во всеуслышание похвалил его за четкое изложение мыслей. О впечатлении от этого беспрецедентного выступления и его важности Зорий Балаян написал так: «До этого никому из нас не удавалось так пламенно и так четко и, что самое главное, так громко озвучить тревожные мысли о Карабахе, как это сделал Борис».
А журналистка Шушан Казарян, которая до распада СССР (в 1989-1991 гг.) как специальный корреспондент газеты «Авангард» работала в Москве с депутатами ВС СССР, избранными от Арцаха и Армении, и записывала все проходящие в Кремле обсуждения по карабахской проблеме и закулисные события (все это отражено в ее книге «Распятому нет смерти»), очень метко охарактеризовала Дадамяна и атмосферу, сложившуюся вокруг него.
- Борис Дадамян был прирожденным оратором, искусным мастером устного слова, непревзойденным рассказчиком и интересным собеседником. Систематическое образование, природный ум и остроумие помогали ему постоянно приправлять рассказы точными цитатами, двусмысленными намеками, молниеносно реагировать на различные выпады. Его умение знать меру в разговоре, без вражды говорить горькую правду, не держать зла на людей и беспечное добродушие притягивали. Он же ничьей дружбой не гнушался. Безграничное жизнелюбие и неисправимая привычка всегда окружать себя шумными людьми почти исключали возможность отдохнуть, оправиться от тяжелых парламентских забот. В его гостиничном номере в Москве постоянно толпились местные интеллигенты, беженцы, имеющие и не имеющие отношение к делу люди. И в такой обстановке он готовил свое выступление. Иногда он не выдерживал и, сидя, даже дремал, продолжая беседу с полузакрытыми глазами. Он умел утешить, помочь попавшему в беду человеку. Питал безграничную любовь к чтению и, читал, где только можно было это делать, и всегда держал в карманах верхней одежды что-то для чтения. Борис Дадамян не был большим политиком и никогда не претендовал на это. Цельной программы, насыщенной депутатскими обещаниями, он не имел: цель была одна – воссоединение Арцаха с матерью-Арменией. Он не был тщеславен и никакой работы не гнушался: с одинаковой ответственностью выполнял любое задание (большое или маленькое), связанное с арцахской проблемой. Ему часто доверяли миссию приверженного посланца к различным должностным лицам или выступления с краткими и острыми репликами на судьбоносных заседаниях Верховного Совета СССР. Его неожиданное появление на ведущей к трибуне ковровой дорожке, его властная, твердая и немного небрежная походка, с которой он направлялся к трибуне, настораживали, вызывали замешательство. Выступая, он соблюдал рамки приличия - никого не оскорблял, не унижал. Говорил кратко и доступно, заразительно и живо.
У него не было принципиальных разногласий с депутатами ни Армении, ни Арцаха. Напротив, он был единственным, кого любили и кому доверяли все. Именно он уговорил меня присутствовать при обсуждении карабахской проблемы в Москве и записать все это для истории.
Борис Дадамян всегда ходил один, без провожатого, преимущественно пешком. Сколько раз я случайно видела его на улице и силой заставляла вернуться в гостиницу и заказать машину. С наивным удивлением он всегда спрашивал: кому и что я сделал плохого, чтобы бояться? Но опасность была реальной... Всегда отличающийся своим коварством враг в декабре 1990 года в Степанакертском аэропорту задержал на глазах сына и с молчаливого согласия Центра тяжелобольного, 65-летнего Дадамяна и увез в Агдам, лишив его даже лекарств. Ценой больших усилий его удалось вызволить из плена.
Выступление народного депутата СССР Бориса Дадамяна на первом съезде народных депутатов СССР 29 мая 1989 г. (Текст выступления приводится с незначительными сокращениями).
"Уважаемый председатель!
Уважаемые депутаты!
В своем выступлении на Съезде, говоря о национальных проблемах, Михаил Сергеевич использовал образ плуга: если начнем межи устанавливать, если начнем плугом ходить по нашей земле, это будет гибельный путь. Все правильно. Но давайте честно спросим себя: кто же прошелся плугом по судьбе народа Нагорного Карабаха? 4 июля 1921 г. на пленуме Кавбюро РКП (б) было принято решение о включении Нагорного Карабаха (это часть древнего армянского края Арцах) в состав Советской Армении. Но уже на следующий день на новом заседании Кавказского бюро по воле Сталина армянский народ был разделен на две части, и область, которая на 95% была заселена армянами, была передана Азербайджанской ССР со следующим обоснованием: я цитирую: "...исходя из необходимости национального мира между армянами и мусульманами…" Позже размежевание между Армянской и Азербайджанской ССР было проведено таким образом, чтобы Нагорный Карабах не имел общей границы с Арменией. Предусмотрительно между двумя частями армянского народа был создан 5-километровый санитарный кордон. Те, кто проводил межи, хорошо знали, чего хотят. Что стояло за этим: недальновидность или политика "разделяй и властвуй"? Ну хорошо, разделили, оторвали, включили, каков же был результат, что последовало? Последовала политика дискриминации армянского населения НКАО, его выживания с родной земли. Менялись руководители Азербайджанской ССР, менялись слова и лозунги, но эта политика оставалась неизменной. Дискриминация охватила все сферы - экономику, кадры, образование, культуру. НКАО была превращена в сырьевой придаток Азербайджана. Народ покидал свои земли. Сегодня вне Нагорного Карабаха проживают примерно 300 тысяч армян - выходцев из Карабаха, вынужденных выехать оттуда. За период 1970-79 гг. в Нагорном Карабахе оставался лишь каждый десятый родившийся здесь армянин. Остальные девять вынуждены были мигрировать. Любая попытка установить культурные и духовные связи с Арменией жестоко пресекалась. У армян пытались отнять не только будущее, но и прошлое.
"История Армении" была изгнана из армянских школ, уничтожались и осквернялись древнейшие памятники армянской культуры и зодчества - эти каменные свидетельства принадлежности нашей земли нашему народу. Даже древние армянские хачкары - камни-кресты - объявлялись памятниками предков азербайджанцев. Дело дошло до того, что армянам стали доказывать, что они вовсе не армяне, а арменизированные албанцы. Цель подобной историко-идеологической агрессии одна - доказать, что армяне пришлые, чужаки на этой земле.
Идея национально-освободительного движения владела умами карабахских армян в течение всех этих десятилетий. Народ НКАО неоднократно поднимался против национального гнета, но все выступления жестоко подавлялись. Перестройка породила надежду. Выразив волю своего народа в феврале 1988 года, областной Совет НКАО обратился к Верховным Советам Азербайджанской и Армянской ССР, а также к Верховному Совету СССР - с просьбой рассмотреть и решить вопрос воссоединения Нагорного Карабаха с Арменией. Есть печальная истина о том, что при возникновении сложных проблем у нас в стране принимаются с самого начала далеко не лучшие решения или же следуют золотому правилу застоя - отодвинуть проблему в сторону, не решать ее. Так произошло и с проблемой Нагорного Карабаха. Руководство страны, начиная перестройку, понимало, конечно же, что она не пройдет мимо национальных проблем. Трудности ожидались. И именно поэтому события в НКАО были восприняты не сами по себе, в своей реальной сущности, а как опасный прецедент, как возможная угроза перестройке. Отсюда - первая реакция властей запретить, отсюда - ошибочное решение Политбюро от 21 февраля 1988 г., и отсюда же - полумеры решения Президиума Верховного Совета СССР от 18 июля. Эти решения не учитывают сложности реальной ситуации.
Искусственное затягивание решения проблемы резко обострило межнациональные отношения в регионе. Лишь спустя много месяцев стали признавать, что проблема есть, что она возникла на почве дискриминационного, даже бесчеловечного, как точно определил Михаил Сергеевич Горбачев, отношения к нам со стороны бывшего руководства Азербайджана. Политическую проблему Нагорного Карабаха пробовали и пробуют подменить экономическими проблемами. Конечно, экономика НКАО в крайне запущенном состоянии, и мы за подъем экономики, за региональный хозрасчет. Но главное для нас - это решение политической проблемы, в рамках самоопределения. То, что без политического решения экономика будет хромать, доказывают те же 450 миллионов, которые были выделены Москвой для НКАО, но по пути застряли в Баку. Мы их пока не видели.
Карабахское движение поставило много вопросов, которые все еще остаются без ответа. Главный из них заключается в следующем: признается ли нами ленинский принцип самоопределения наций? Сегодня, в конце 20 века, вопреки признанным международным нормам права и практике самоопределения наций ясное и недвусмысленное выражение народной воли о воссоединении Нагорного Карабаха с Арменией трактуется как недозволенное и противоправное стремление к перекройке границ, как нечто в корне не допустимое и асоциальное.
Должны ли мы, в Нагорном Карабахе, понимать это как фактический отход партии от самоопределения наций? В этом зале 85% коммунистов, и мы в определенной степени представляем лицо партии. Давайте спросим себя: ради чего, ради каких таких высших принципов должен страдать армянский народ Нагорного Карабаха? Какое это самоопределение, если малая нация должна спрашивать разрешения для самоопределения у большей нации, а та может милостиво разрешить или высокомерно запретить? Что это за великодержавно-разрешительное самоопределение? А теперь от гордого лозунга о самоопределении перейдем к действительности и посмотрим, что же получил Нагорный Карабах вместо самоопределения? Он получил особую форму управления, приостановлены полномочия областного Совета народных депутатов, советов трудовых коллективов, обкома партии. Фактически, упразднена местная Советская власть. Решение о создании Комитета особого управления преподнесено общественности как компромиссное, не ущемляющее ничьих интересов, способное стабилизировать обстановку в регионе. Однако это не так. Особая форма управления опирается на сильное военное присутствие, которое, к сожалению, не мешает руководству Азербайджана проводить еще более жесткую линию дискриминации армянского народа, межнациональный конфликт продолжает углубляться.
Завершая свое выступление, по поручению своих избирателей я хочу передать съезду требование армянского народа Нагорного Карабаха. Мы требуем:
Первое. Незамедлительно восстановить обком КПСС и облисполком НКАО. Верните Советскую власть на карабахскую землю!
Второе. Отменить решение Кавбюро от 5 июля 1921 года - как противоправное.
Третье. Создать комиссию Верховного Совета по регламентации процедуры воссоединения НКАО с Арменией. Если вы разрешите, у меня еще есть две минуты, и я хочу зачитать постановление съезда народных депутатов "О положении в Нагорно-Карабахской автономной области". Это тот проект, который мы предлагаем:
Первое. Создать депутатскую комиссию для всестороннего и объективного изучения обстановки и подготовки всенародного референдума в НКАО на основании пунктов 2 и 13 статьи 108, пункта 12 статьи 73 Конституции СССР.
Второе. До проведения референдума наделить Комитет особого управления НКАО полномочиями, обеспечивающими вывод области в реальное подчинение центру.
Третье. Считать целесообразным восстановление функций местных органов власти.
Здесь стоят подписи 33 депутатов".
Добавим, что Б. Дадамян родился в 1926 году в городе Баку, окончил Московский институт механизации и электрификации сельского хозяства. В 1958 году он приехал в Карабах и долгие годы руководил Степанакертским производственным автотранспортным объединением, а в 1967-1969 гг. работал начальника Управления эксплуатации Министерства автомобильного транспорта Азербайджанской ССР.
Борис Дадамян был награжден орденом «Святой Месроп Маштоц» НКР. Он посмертно удостоился звания «Почетного гражданина» Степанакерта.

Подготовила Эмма БАЛАЯН