СОПРОТИВЛЕНИЕ – ДО ВОСТРЕБОВАНИЯ

  Как ни прискорбно, но для нас именно так было всегда.  Эта формулировка имеет  столько ярких примеров, которые будучи воплощением  горя и страданий, обрели монументальность  в нашей поэзии, прозе, музыке, скульптуре, живописи, искусстве и ремеслах, во всех элементах быта – от  одежды до еды, в обычаях и традициях. Мы продолжаем жить в них, несем их, как судьбу, как не отдаляющееся от нас прошлое и неотступную мечту.

...”Ласточка вьет гнездо”, “Крунк (журавль), нет ли у тебя весточки от нашей страны?”, “Родной дом – горсть пепла”, “Увидеть Ани и умереть...”. Каждый из нас, я больше чем уверена, сможет продолжить этот ряд. А все началось с а Отца армянской истории – Мовсеса Хоренаци, а ему, вероятно, предшествовали аналогичные, выражаясь современным языком, послания, передовицы, заявления.  Во всяком случае, все это передалось нам по очень чувствительным генам – письменно и устно – по крови.

Это передалось нам не как инстинкт самосохранения, а как завет прошедшего через испытания веков, не раз  закалившегося в смертельных боях во имя жизни народа, чтобы мы  могли отражать атаки стай волков, обложивших нас со всех сторон, вести свою  игру с могущественными игроками-хищниками  мира  сего  с незначительным и легко  восстанавливающимся проигрышем. А также могли  каждый раз с гордостью ссылаться на новые и победоносные уроки нашей истории, преисполненные решимости не повторять ошибок прошлого.

А сейчас, в эти трудные дни, я не знаю, через какую опасную расщелину допущенных нами ошибок проникла 44-дневная война , и то, что это происходило шаг за шагом, при нашем общем попустительстве и на наших глазах, нельзя отрицать. Война вновь своим огненным крылом испепелила нашу страну и наши души. Именно о наших погибших лучезарных ребятах Великий Лориец (Ованнес Туманян) сказал: “ Сколько цветов должны были расцвести, но так и не взошли на этой земле...”.

Признаемся: армянский Арцах, будучи на протяжении веков яблоком раздора, стал таковым по нашей слабости: у сильного всегда бессильный виноват. Например, если полистать  историю стран, сегодня диктующих нам с позиций силы свою волю, несомненно, выявятся их окровавленные пасти, и на этом  фоне  еще более очевидным и прискорбным станет факт, что мы  закрыли глаза на горькие уроки собственной истории. А для нас это равносильно тому, чтобы добровольно предать себя на произвол песчаной бури в пустыне.

Но... слава нашим воинам, мы есть, и именно  благодаря их почитающим родину  образам мы присутствуем и в нашем прошлом, и ... в настоящем.

Когда же, преодолев свою непримиримость, мы поставим превыше всего нашу коллективную силу и  единство, успех будет неизбежен. Но почему  мы осознаем, что отступать нам некуда, только в роковую минуту? Ведь знаем же, что уже нет места для новых киликий, новых марашей, новых аджанов, новой мараги, а сегодня с  горечью добавляем – еще и новых гадрутов, новых ковсаканов и миджнаванов...

...В войне 90-х годов прошлого века мы с честью дошли до берегов реки  Аракс, удостоились ее благословения, а спустя время  вновь предались дремоте на преподнесенной нам  мошенниками мира  мягкой подушке, заглушив в наших душах могучий голос самообороны, который, подобно неумолкаемой колокольне, призывает к постоянной бдительности и упованию на собственные силы. 

Как случилось, что поднявший флаг свободы безоружный и беззащитный народ сумел изгнать турок-собак с нашей родины, обозначить границы и будущее?

Господу было очень приятно смотреть на нас, ибо свобода  имеет божественное начало и силу. И теперь я хочу сделать слышимой  Господу свою молитву за спасение моей истерзанной родины, с примешанными к ней строками Нарекаци:  “Да будет  услышан голос Твоего  приветствия, Да приблизится Твой отдалившийся мир”и продолжением псалма Давида: “Господи, не возвращай человека к страданиям, и пусть виновные исчезнут из страны.”

“Арцах, почему ты стал моей родиной?”- так печально вопрошал прозаик Максим Ованнисян. Щемящее душу признание, но и неотступное желание взять по-сыновьи ее под защиту, укрепиться и набрать силу от нее. И это свое слово писатель попытался  смешать с видением своего собрата по перу и друга Гранта Матевосяна.

В интервью в кажущемся сегодня  далеким 1995-ом, опубликованном в армянском номере газеты “НК Республика” от 21 марта, есть ряд примечательных для наших дней акцентировок.

Характерно, что взятое М. Ованнисяном интервью состоялось в 1989-ом, во втором году Движения, когда все еще было в сыром виде, а желанное  решение  нашего вопроса – с победой, вперемешку со свободой, было еще впереди.

Вот фрагменты из сказанного Г. Матевосяном: “ Карабах – это мое большое подтверждение родины. Утрата Карабаха, считай, будет прямой потерей родины, я говорю очень страшную вещь, но это так. Мы выйдем из этого разодранного на части, истерзанного состояния, залижем наши раны, исцелим себя и продолжим свой путь. У Туманяна есть сказка “Умный и глупец” , в детстве эта сказка была  моей самой нелюбимой из произведений Туманяна. Умный брат лишает своего брата-глупца дома. Значит, в истории для всех народов мы будем этим братом-глупцом, если лишим себя Карабаха”.

По словам Г. Матевосяна, твердость и непоколебимость в поведении человека и личности также являются наследием. А их арцахцы унаследовали от терпеливых, выносливых и патриотичных наших предков. А жильцы разрушенного во время 44-дневной войны нашего дома, верные этому обету возвращаются уже в расчищенные от руин свои дома, чтобы история нового гнезда ласточки имела новое продолжение. А значит, сопротивление – до востребования.